-Нет, она что, сама догадаться не могла? Ума палата, блин… бла-бла-бла. Батя продолжал чего-то трындеть про маму, а я думал, как меня заебало, что родители друг друга ненавидят и вечно мне высказывают всякие гадости друг о друге. А когда им что то нужно забрать скажем из квартиры, или получить какие-то документы, то общаются они исключительно через меня. Много лет одно и то же. А я сейчас сниму часы с руки, положу их между указательным и большим пальцем, и начну медленно гладить циферблат. Иногда буду подносить механизм к уху и слушать, как он тикает. Потом положу их в карман и сожму там в кулак. Последнее время только это меня и успокаивает.

« Ее отец верил: возвращения никогда не бывают случайны. Возвращаются, чтобы изменить что-то, чтобы что-то исправить. Иногда сам Господь ловит нас за шкирку и возвращает в то место, где мы случайно ускользнули из-под его ока, чтобы исполнить свой приговор – или дать нам второй шанс.»

Мы едем на сраном сельском автобусе с завтрашними клиентами могил. Все сидят и молча смотрят в окна. Характеры, как у Достоевского. У нас еще все впереди, а мы уже пытаемся играть в охуенно взрослых и умудренных опытом людей. Играть получается просто отлично. Особенно если не высыпаться целую неделю. А я, так и вовсе, уже доигрался. Автобус едет, колеса крутятся, люди покупают билеты. Водитель все понимает, и делает очень длинные остановки. Мне хочется подольше вот так вот быть. И не здесь и не там, без звуков, кроме собственного плеера и общего сердца, общего на всех. А главное, что теперь все будет по-другому. Еще секунду назад все было, как обычно, а вот сейчас, когда вы смотрите на меня все уже по-другому.

Начинается рафинированное гитарное соло. Звук немного грязноват, это из-за аналогово оборудования. На сцене темно и только простой, забрызганной краской и с какой-то наклейкой стул попадает в свет прожектора. Из-за табачного дыма, луч прожектора имеет четкие границы. И вообще, да же кабак какой-то второсортный. Такой маленький, уютный, стильный, второсортный кабак, больше похожий на притон для неудачников, на 67 авеню.

Я появляюсь на сцене и сажусь на стул. У меня недельная щетина, костюм тройка в полосочку и до безумия начищенные фотшоповские ботинки.

Подключается контрабас. Через минуту музыка резко замолкает.

15 секунд.

Я громко, четко и немного с хрипотцой, обращаясь в зал.

-Блюз — это когда тебе плохо, и ты об этом всем рассказываешь. Легче, конечно же, никогда не становится, но получается заработать немного денег на виски и женщин.
(далее…)

Это так просто. Мы стоим друг на против друга и несем какую-то хуйню, громко смеемся, потом резко замолкаем. Все уже совсем не так, как раньше. Хотя и время года то же, и температура похожа. Я уверен, что на выходных наша свобода сделает нас голыми.

Парамнезия — нарушения и расстройства памяти, выражающиеся в ложных воспоминаниях; может происходить смешение прошлого и настоящего, а также реальных и вымышленных событий. Парамнезия часто характеризуется переоценкой влияния собственной личности на исход некоторых событий, имевших место в прошлом.

Криптомнезии — ситуации, в которых некогда прочитанное или увиденное воспринимается как часть собственной жизни, либо, наоборот, собственная жизнь кажется эпизодом романа или фильма.

Вышел из дома. Застегнул куртку. Вставил наушники. Одел капюшон. Дошел до жд полотна. Увидел, как электричка сбивает мужчину. Лет 30. Поглазел. Прошел половину пути до работы. Увидел похоронную процессию. Контора, устраивающая такие вот мероприятия, называется «Ритуал». Чистить зубы, читать перед сном, поправлять нос, мечтать лежа в ванной, смотреть на свои руки – мой ритуал. Вся жизнь состоит из маленьких ритуалов и маленьких жертвоприношений. Надо начинать масштабнее жить. 4 прилагательных. 15 точек. И удивительно спокойная осень.
(далее…)