Автор: Дмитрий Александрович

Его враг оказался похожим на него, думаю его это удивило, еше больше удивило, что враг признался в своих слабостях, а мне это надеюсь зачтется, и в будущем мне то же протянут руку. Хотя, чего уж там прибедняться, тянули мне руки, целый лес рук порой. Пусть тогда у меня в следующий раз хватит мозгов схватиться.

Решать за других то же конечно круто, но рушить всегда проще чем создавать. Быть может и мне кто-то даст когда ни будь второй шанс. А если давали, то тогда третий, ну или какой там уже по счету.

Вычеркнуть, удалить, переступить через себя и свою ебучую гордость. Будьте вы все счастливы и прокляты, и еще раз счастливы.
(далее…)

Я стал все чаще падать. Пекло к вечеру в центре Москвы спало. На Кузнецком саксофон почти доводит до слез. Один из самых красивых городов мира, и мы в его центре. И рядом снова ведьма и ветер.  На Арбате, музыкант с татуировкой на четверть лица пел о том, что никогда больше не увидит бесов. А уже утром я узнаю, что умерла Эми Уайнхаус. Я никому не могу простить три креста, только некоторым, тем кого я избрал.  Мне трудно определить главные критерии, но душа этих людей должна быть птицей. Ей я их простил.Я еще вечером удивился, почему с нами нет Бога, наверное он был в этот вечер с ней.
(далее…)

Мы поехали с отцом в деревню на пару дней, я не был там уже два года. Было не легко, в смысле, что провести несколько дней вместе с папкой очень тяжело. Нравоучения и философский трактаты на тему жизни осточертевают уже к вечеру.

Зато наконец познакомился со своей сестрой, мы с ней кровные родственники по папиной линии, До этого мы несколько раз видились, но я да же толком не знал, что она моя сестра. А недавно, я увидел фотографию,на которой папа стоит с семьей Лены, и спросил про нее.

Лена,на фоне остальной молодежи местной круто выделяется. Не курит, не пьет, учится, думает покорять город ехать. Она молодец. Мы провели с ней отличные несколько дней. Как будто бы всегда были знакомы, как лучшие и самые близкие друзья. А еще лена очень красивая.
(далее…)

Ребята доедали последние куски пиццы, а я просто пил воду. П. пришел на два дня на побывку из Армии.  Рассказал, что ему там все кажется несправедливым, и хотя по началу было интересно,  то сейчас все обрыдло.  Мне подумалось, что совсем никакой разницы с тем,  как мы живем здесь. Потом мы пошли на смотровую площадку вечного огня, сидели на лавке, и острили на тему недостатков друг друга. Я отошел к краю площадки, смотрел на небо,  в небе была Арктика, она весели прямо на до мной.  Ребята, стали звать меня обратно, и говорили,  что я не романтик и даже не похож на него, хотя мы все знали, что каждый из нас может легко дать в романтичности и Грину, и Донки Хоту.  Я сказал им, что люблю их, и это была самая главная моя правда за сегодня.
(далее…)

Выходные я провел на природе в неплохой компании, где почти все кроме меня были будущими учеными химиками. В какой-то момент мы начали говорить о вере, на удивление мне, большинство из них не верят в существование высших, а если и верят, то это скорее агностицизм.  Я готов к таким беседам, и задал несколько каверзных вопросов, но в расчет их никто не принял. Им нужны факты.

А мне всегда казалось, что чем фундаментальность наука, тем яснее существование богов для ее адептов.

Потом, днем, я попросил С. рассказать о профессионализмах, он сказал одну мудрость, — «На вид нельзя определить горячее стекло или холодное». Имел ввиду, что пока пробирку в руки не возьмешь, не  узнаешь, обожжешься или нет.  Я еще какое-то время смотрел на него, но так и не смог понять, случайно он выбрал именно эту фразу или нет.
(далее…)

Так трудно понять, что движет мною, и вообще всеми. Хочется объяснить это чем-то величественным и действительно стоящим. Вершить может маленькой, но судьбой, пусть да же чужой и в этом стать равным им.

Только всего этого нет, я это все придумал. Сидишь голый после душа, пишешь, и легко во все это верю. Нет, да же не пишу, дописываю, что делает меня еще большим уебаном. Никакой я не супермен. Все это мое тщеславие и нежелание признавать ошибки, а вместе с ними действительность.

Я готов обмануть весь мир, и больше всего себя, только бы сохранить свой мирок, где я лучше всех. Лучше сломаю себе шею или разобью лоб об стену, но не сознаюсь никогда.  Наверное, боюсь выглядеть слабым.
(далее…)

Когда умру, хочу, чтобы пару моих любимых кроссовок связали между собой шнурками и забросили на провода линии электропередач на одной из центральных улиц города. Мне кажется, такой ритуал поможет остаться какой-то части моей души и моего мира на улицах вместе со всеми. Это новый ритуал, но придет время и на проводах будут висеть много других пар обуви.

А мое тело пусть сожгут, я сын неба, а не червей. Треть праха нужно будет отдать родным, они сами придумают, что с ним сделать. Треть развеять по дорогам , оставшуюся часть над футбольным полем.

И вовсе не глупо думать о таком, это серьезно дело и к нему нужно готовиться. Уйти вечность, это не сдохнуть в 25 от бухла. В этом должен быть свой шарм и стиль.