Рубрика: Личный дневник

 

В детстве я был очень послушным ребенком и совсем не капризным. Мои родители говорят то же самое, ребенок мечта. Не могу вспомнить когда я стал другим. Интересно, как бы все сложилось, прожив я в счастливой семье с мамой и папой. Сколько судеб это затронуло бы в плюс.

 

Я часто вспоминаю свое колготошное детство. Люблю его да же, другого все равно уже не будет.

А сейчас иду по супермаркету, седьмой или восьмой круг с пустой тележкой, охранник наблюдает за мной. И деньги то есть, а ничего поделать не могу, должен что-то натворить. И хожу я не потому что не боюсь решиться, просто выбераю что мне нужно, что бы украсть.
(далее…)

В баре из без алкогольного только сок , а из всех соков есть только мой не любимый вишневый. Время на часах такое, в котором  дома не  сидят , по словам моего отца, лишь те, кто ищут приключений. А мне нравится сидеть вот так с «буквами» и думать ,что мы особенные, все дома, а мы ищем приключения, как настоящие пираты. Л. курит и противно выдыхает дым прямо мне в лицо. Вселенная расширяется в эту же секунду и хауса в ней становится немного больше.

Прошли крутые выходные. Ч. побывал несколько дней в колонии, М. просто посидел в отделении, Г. оказался там же. Кого-то уволили, кто-то подрался. Подводим итоги. Сводим все разговоры к одному, куражимся.
(далее…)

Я уже видел в своих снах тот великий дождь, после которого начнется последняя война. Это будет самая великая война нашей эры. Все против всех. Ее главной особенность в том, что она будет уже не за этот мир. Ни добра, ни зла.

Только ледяная смерть. Жатва и великий урожай.

Как человек через боль и страдание, через слезы и скорбь очищает свою душу, так и наш мир переродится только в тот момент, когда окончательно погибнет. Война на тотальное уничтожение, и уже нечего терять. И не зависимо от исхода войны, начнется все новое.

На изломе, на самой последнем рубеже ярости и жестокости, в самый последний момент, когда умрет да же вера, на землю упадет ее слеза. И эта слеза — зерно ясеня. Я видел, как это будет, и я был там.
(далее…)

Я бы не хотел быть рок звездой — они все плохо заканчивают, мне нравится делать о них свои передачи. Я все больше проникаюсь великим значением гитары.  Если уж я, обделенный всеми талантами для творчества человек, сумел научился играть на гитаре, то это  быть может самый доступный лифт к творчеству.

Хотя нет, не об этом хочу писать. Я все же хотел бы быть рок звездой, но не с гитарой. Вот например Марадо — рок звезда, а вместо гитары мяч, или Рой Джонс младший и его боксерский перчатки.

А вместо гитары мне пусть пришлют печатную машинку. Вот ее мне действительно не хватает, что бы все внутри по полочкам разложить.

Буду еще учащимся, я имел честь знакомства с ней. Целый предмет в течении когда. Мне всегда было срать на крутые тачки, мотоциклы и дрочку вокруг них. Но печатную машинку я любил. Все смазать, протереть, настроить. Только неудобная, и пальцы болят. Зато ритм задает для  печати.
(далее…)

Я не видел ее уже целый год, встречи особо то же не желал, разве что иногда, хотя это могла быть просто сопливая ностальгия. Счастливее такие встречи меня уж точно не делают, и сон крепче у меня от них  не становится.

Был второй час ночи, когда по дороге домой возле «старого» моста, я вдруг понял, что она идет прямо ко мне. Фонари, иллюминация.

Я остановил, проезжающее такси, мы поехали прямо до моего дома. Я начал представлять, что водитель волшебник, что он предложит мне сделку и я смогу избежать этой встречи. И все это на кончике травинки.

К подъезду почти крался. Во дворе у меня совсем нет освещения, по-этому только у двери, в свети подъездной лампочки, я понял, что она уже ждет меня.
(далее…)

С самого начала я поехал туда помериться с бабушкой, а в итоге потерял еще немного хороших воспоминаний, а может нашел. Да и с бабушкой, оказалось, я вовсе и не ссорился.

Поезд прибыл рано утром, я нанял такси, ехать около получаса.

«150!», — не вынимая сигареты изо рта.

Я согласился, еще 50 рублей предложил ему за то, что бы он потушил сигарету и выключил свою музыку. Чере 5 минут, он так достал меня своими расказами про мотор, сальники и прочую не нужную мне хуйню, что еще 100 рублей я заплатил ему за осознанное молчание.

Вышел я в центер деревни у магазина, идти к бабушке было еще рано, хотя она уже навярняка не спала. Вобщем, мне хотелось прогуляться. Тут прошла большая часть моего детсва, меня здесь называли «Зеленый», за то, что у меня была зеленая футболка с надписью «Catalog» и зеленые китайский шорты.
(далее…)

Стоим по дождем уже второй час. Все промокли. Молчим. Прохожие нас не видят, мы в темноте, под кронами, да и не бывает на этой станции прохожих. Мы охотники. Каждые 20 минут на телефон Б. отзванивают парни.

-Никого.

-Смотрите дальше.

Проходит еще час. Разговоры о прошлом, о будущем, о местных легендах и кумирах. Нас 18.

-Ало, бля, их 25, они меня въебали. Последний вагон. 15 минут и увас будут. Сделайте их.

Их конечно 25, ну да похуй, так сыграем, 9 на 8. Все бинтуются, капы, накладки. Дождь льет дальше, кромешная тьма.

Прикидываем расклад. Заходим в два тамбура, стопкраны по всей электричке рвем. Второй тамбур  — заслон, что бы ни один не съебал от нас. Раздеваемся все по торс. 18 крепких, спортивных татуированных парней.
(далее…)