Мне 19. Две недели я живу у К. Сейчас мы стрижем мне голову в ванной. Тут ржавый кран, ржавая вода и тусклый свет. Я и К. — мы отличные скинхеды. Ходим на концерты, ходим на футбол, бьём татуировки, бьём первыми. Я смотрю на себя в зеркало. Тощий. Лысый. Добрые голубые глаза злого тинейджера. Все что я хочу — новые, черные, настоящие мартинсы в 8 дырок.
Д. всегда знал, что умрет именно так. Мозги на полу, ни капли жалости до самого конца, даже к себе. Э. злилась не на Д., а на себя, что Д. умер, так и не узнав, что Э. не ненавидит его на самом деле. Но Э. поздно поняла это, когда сгорело уже все с наружи и все внутри. Д. навсегда жив в той части, где Э. 14 лет. И последние слова ещё не написаны, и последняя песня не спета. Такие дела.
Через 15 лет мартинсы мне подарит В. и я пойму, что я все ещё отличный скинхед. Я даже буду стричься той же самой машинкой.