Я не писал ничего сюда почти две недели, и не то что не было что рассказать, или ничего не происходило. Нет, нет, просто всему свое время и место, особенно каждому слову и поступку есть свое точное время и свое нужное место. Здесь такой жанр. Ведь это новелла . Длинною в 500 стрижек.
Снимаю варежки и шапку, включаю плеер на бесконечное воспроизведение You Know You’re Right. Холодно, очень холодно. Тут дело да же не в зиме. Сначала начинаю видеть мир другим, потом себя со стороны, потом время замирает, и появляется ментальная печатная машинка и этот спасительный звук каретки. И это приходит, все боги сразу сжалились , и становится понятно, что пришло время моему другу писателю неудачнику что-то родить, , что бы мне стало легче.
Написать, что мне жаль. Жаль, что кто-то умирает от спида, жаль, что есть рак и вирус эбола. Жаль, что кто-то утром проснется без ног. Кто-то умрет, а где-то не будет да же надежды. Еще больше жаль, что Димон завтра работает и ему надо идти сейчас домой. Но обязательно придет лето, мы возьмем пару баллонов и напишем на вашем заборе, что-то вроде — «Весь мир в труху», а рядом нарисуем член с крылышками, которым имеем весь это мир. Да же не мир, а так, мирок. А потом будем сидеть на траве, передавать друг другу бутылку лимонада и молча смотреть, как мимо нас проезжают машины и поезда. Вообще все на свете в такие вечера проезжает мимо , но нас это совсем не ебет. Мы индейцы этих мест, у нас есть нюх на приключения и вечные кеды. Мы — дух времени.
Еще мне жаль, что все так всегда получается, жаль что зима, жаль, что лето, осень или весна. Жаль что вчера, и что завтра то же бывает жаль. Жаль, что кто-то сегодня занят.
Вот когда видно звездное, чистое небо — этого никогда не жаль.
Но больше всего мне жаль сейчас себя. И сотый раз прошу у неба хоть чего нибудь.
Things have never been so swell.
I have never failed to fail!
Pain!